Вернуть любовь - Страница 28

Вскоре после полудня ее ожидал сюрприз: в дверь постучали. Сесиль пошла открывать и к своему ужасу увидела на пороге… гориллу. В лапе незваная гостья держала связку серебристых воздушных шаров. Сеси от удивления открыла рот. Потребовалось время, чтобы осознать, что это человек в костюме обезьяны, вероятно, нанятый специальной службой, которая занимается оригинальным проведением дней рождений и прочих торжеств. Сесиль рассмеялась от души.

— Кто… додумался… До моего дня рождения далеко. И вообще, я ничего не отмечаю.

Горилла молча показала пальцем на шары. Сеси присмотрелась и на каждом увидела надписи: «Я очень сожалею» и «Прости меня». Это от Джонни. От радости у нее закружилась голова. Сеси взяла из лап гориллы вдвое сложенную маленькую карточку. Развернув ее, прочитала: «Можешь ли ты простить мне то, что я вел себя, как обезьяна. Джо?». Теперь лицо женщины сияло. Она приняла связку воздушных шаров, горилла заковыляла по своим делам дальше, а счастливая обладательница сюрприза в превосходном настроении уселась за письменный стол. Как это похоже на Джо! Она привязала серебристые шары за ручку ящика стола и принялась размышлять, как лучше тому ответить.

Звонить в лагерь по телефону она терпеть не могла. Спортсменов вызывать очень трудно, надо передавать записку, а этого ей не хотелось. Письмо идет долго. Ей же не терпелось немедленно связаться с Джоном. Ему можно было бы тоже послать что-нибудь с забавным почтальоном, наподобие гориллы, если бы тренер Сойер не слишком сурово относился к озорным выходкам в спортивном лагере. В итоге она остановилась на телеграмме. Она позвонила на телеграф и продиктовала текст: «Все прощено. У меня всегда была слабость к Тарзану. Сесиль».

После необычного визита остаток дня промелькнул незаметно. Закончив работу над интервью, она включила в сеть телефон. Сеси рисковала вновь нарваться на скучающих дамочек, лишь бы не упустить возможность поговорить с Джонни, если он захочет позвонить. В отличие от первой половины дня вечер тянулся слишком медленно. Сеси едва осилила легкий ужин, который быстренько приготовила. Попыталась работать над книгой, но из этого ничего не получилось. Каждый раз, когда звонил телефон, она в трепетном ожидании снимала трубку, однако вновь и вновь радость угасала, и она спешила поскорее отделаться от очередной приятельницы.

Наконец объявился Джон с сообщением о том, что телеграмма получена.

— Дорогой! Я… Я так рада, что ты позвонил.

— Я сожалею о своем поведении вчера вечером.

— Не беспокойся об этом. У тебя столько забот перед началом сезона.

— Не в этом дело, но я рад, что ты меня простила.

— А в чем же было дело?

— Видимо, в злых индейцах.

Сесиль представила, как он пожал плечами и усмехнулся, как поползли вверх брови. Одна из них пересечена шрамом и придает его лицу какое-то дьявольское выражение. Зато на левой щеке неожиданно появляется ямочка.

— В чем? — переспросила Сеси.

— Сразу видно городскую жительницу. Любая девушка с фермы знает, что так говорят, когда нападает тоска. Понимаешь, это когда тошно на душе и все тебе противно без особой на то причины.

— В наши дни это называют стрессом. Он хмыкнул.

— Что ж, как это ни называй, глупость не служит оправданием. Проклятие! Коротко и ясно, меня просто одолела ревность. Ужасно, когда ты соперничаешь с мертвым, особенно с человеком, которого любил тоже.

— Ты с Рори не соперничаешь.

— Мне это не под силу. Я знаю. Но я хотел бы выйти с тобой на новый старт, как будто мы Столько что познакомились, никто и ничто не:, стоит у нас за спиной.

— Но это невозможно. Однако думаю, мы можем попытаться сделать так, чтобы прошлое не мешало нам.

— Я — за.

— Я тоже.

— Вот и хорошо. Значит, я увижу тебя после игры на нашем стадионе?

— Да, буду рада.

Речь шла о встрече через две недели, когда закончатся показательные товарищеские матчи и члены команды возвратятся из тренировочного лагеря. Джон будет после этого все время в Финиксе, если не считать выезды на уик-энды на игры в других городах. Они смогут видеться регулярно. При мысли об этом ей стало и страшно, и приятно. Ей очень хотелось быть снова с Джоном, наслаждаться его ласками и поцелуями. Ведь стоило подумать о нем, как ее бросало в жар. Однако предвкушение радости слегка омрачалось, когда на нее нападала паника. После возвращения Джонни со сборов их отношения должны пойти своим путем, то есть рано или поздно привести ее в его любовные объятия. Вероятность этой близости пугала. Готова ли она снова погрузиться в пучину чувств? Да способна ли она вообще отдаться другому мужчине? Может ли снова полюбить? Со смертью Робина любовь для нее слилась с болью и горем.

В то же время Сесиль понимала, что избежать близости с Джонни можно только путем полного разрыва. Другого выхода не было: отступать под сень дружбы прежних лет невозможно. Они давно перешагнули рубеж товарищеских отношений. Или стать любовниками — или прекратить видеться навсегда. Выбора не было. Сеси знала, что рвать с этим человеком было бы против ее желания. Он ей слишком нравится, слишком волнует кровь сладостная дрожь при его прикосновениях. Это путает, спору нет, но желание сильнее страха.

Последние две недели до окончания сборов тянулись медленно. Если бы Сеси не погрузилась в работу над книгой, она — ясное дело — превратилась бы из-за переживаний в развалину. К счастью, удалось снова договориться об интервью, и она вылетела в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Мигелем Лопесом и детективом, занимавшимся делом при вторичном расследовании. В результате пересмотра показаний и фактов был арестован настоящий похититель, который и предстал перед судом. Сыщик еще продолжал служить в полиции. Этот приземистый плотный человек с обнаружившейся лысиной выглядел слегка встревоженным. Поначалу он боялся говорить, ему явно не улыбалось бросить тень на то, как велось следствие в первый раз, поскольку там наломали дров сверх всякой меры. Однако Сесиль сумела повести разговор с предельной осторожностью, избегая всякого упоминания о первом расследовании, и детектив разговорился. После этого сделать интервью с Лопесом оказалось пустяком.